Через несколько минут он торжественно внес в спальню большой поднос.
— К вашим услугам, Мари. Лучший хлеб и суп, какие только можно достать в здешних местах. Разумеется, в конюшне есть овес и сено, но Таша вряд ли согласится поделиться с нами.
Девушка вопросительно склонила голову.
— Моя лошадь, — пояснил Стефан.
— А теперь позволь подложить тебе под спину подушку.
Он помог ей поудобнее устроиться на подушках, уселся рядом и принялся энергично помешивать суп, чтобы немного охладить.
— Представьте себе, этот рецепт добыт прямо с кухни Его Величества! Неужели не веришь? Попробуй хотя бы!
Он поднес к ее рту ложку с бульоном. К величайшему облегчению и восторгу Стефана, она с удовольствием съела весь суп и, когда миска опустела, покачала головой:
— Просто восхитительно, Стефан! Не будь вы принцем, могли бы стать первым поваром короля!
— Прежде чем рассыпаться в дифирамбах, попробуйте хлеб, — предложил он.
— Правда, с эстетической точки зрения он выглядит не совсем изящно, но вы, надеюсь, не откажетесь проглотить кусочек.
Он протянул ей ломтик все еще теплого хлеба. Марианна старательно прожевала его, проглотила и даже не поморщилась. Наоборот, улыбнулась.
— Великолепно! Вы просто гений кулинарии. Где научились так готовить?
— В школе магии. Там не то что принц, а даже король в два счета овладеет наукой выживания. Однако сомневаюсь, что ваш энтузиазм в отношении моих кулинарных изысков сохранится надолго. Стоит вам поправиться, и обязательно начнете привередничать.
— Ваш хлеб немного похож на черепаху, а я только сейчас откусила у нее голову, — неожиданно выпалила она, к удивлению Стефана.
— Какая отталкивающая мысль!
Лицо Марианны озарила улыбка, и на щеках появились милые ямочки. Как она очаровательна! Красива, полна света, энергии, лукава и остроумна. И так отличается от Луизы. Как он мог подумать, что она такая же. Нет они абсолютно разные. Мари мягкая нежная полная огня и жизни.
— Вот отдохну немного и съем ее ноги!
— Да вы настоящая садистка!
— Что это означает?
Бедняжка до того невинна, что не слышала о порочном французе! Стефан покачал головой:
— Я просто хотел сказать, что у вас весьма живое воображение. Очень мило.
Марианна неожиданно сжалась и ушла в себя. Стефан удивился. Почему? Он ничего особенного не сказал.
— Наша повариха время от времени учила меня готовить. Мне в самом деле понравился ваш хлеб, хотя должна признаться, что немного закваски не помешало бы.
— Вы правы, но я так и не смог ее найти.
Мари снова улыбнулась, но уже через силу, и откинула голову на подушку. И вздрогнула, когда он коснулся ее щеки.
— Нет-нет, не отстраняйся. Я должен проверить… Слава Богу, жара нет.
— И долго мы здесь находимся?
— По моим подсчетам, двое с половиной суток.
— Я хочу все же знать от чего ты бежала Мари?
Глаза ее опасно сверкнули. Да у нее еще и характер есть!
— Какой сегодня день? — спросила она вместо ответа.
— По-моему, среда, — немного подумав, ответил Филип. Как странно жить вне времени!
Среда.
Девушка с обреченным видом отвернулась, не желая, чтобы он видел выражение ее лица. Она покинула дворец в воскресенье. С тех пор, казалось, прошла вечность. Она не заплачет. Ни за что не заплачет, иначе Стефан заподозрит неладное. Надеюсь королева сделала так, что меня не будут искать.
Стефан встал. Что-то здесь не так. Но не стоит донимать ее расспросами.
— Позже мы поговорим о том, почему ты вдруг решила уйти из дому, милая. Бурану недолго осталось бушевать. — он ободряюще сжал ее руку.
— Нет, не волнуйся, все обойдется, вот увидишь.
Марианна побелела как полотно, но постаралась выбросить из головы мысли о короле и королеве. Она устала… смертельно устала. Сделав усилие, она повернулась к Стефану.
— Ваши глаза. Они так красивы… кажется, это было так ужасно давно, но помню, что хотела видеть, как вы хмуритесь или улыбаетесь, чтобы прочесть ваши мысли и узнать, какой же вы человек на самом деле.
Стефан терпеливо дождался, пока она не заснет. «Значит, у меня прекрасные глаза, Марианна? Кстати, она так и не призналась, каким человеком меня считает!»
Он тихо подошел к окну и рассеянно уставился на белый пейзаж. Снег уже не бил в окна с прежней силой. Ветер ослабел. Скоро метель уляжется.
— НЕТ!!!!
— Тебе не заполучить Стефана и трон! Я не допущу этого!
Чья-то рука сжала плечо девушки, и она вскрикнула.
— Марианна, проснись! — донеслось до нее.
Но кошмар продолжался. Она все еще находилась в этом ужасном месте,
— Проснись, это всего лишь дурной сон. Ну же, милая, все хорошо, не терзайся.
Глаза девушки широко раскрылись, и при виде озабоченного лица Стефана ее охватило такое невыразимое облегчение, что она непроизвольно обхватила его шею и, прильнув, спрятала голову на груди.
— Луиза… — пробормотала она.
— Ариэль меня предала, Луиза хочет меня убить, и сесть на трон. Она знает о наших передвижениях. Она все знает…
Стефан прижал ее к: себе и погладил по голове.
— Тебе нечего бояться. Мы здесь одни, и я не позволю никому тебя обидеть. О чем ты говоришь?
Девушка глубоко, прерывисто вздохнула и, чуть откинувшись, подняла глаза.
— Я видела настолько реальный сон, что я сомневаюсь в том, что обычный сон. Кажется, что это чьи — то воспоминания. Возможно Луизы…
— Если это так, то по твоим с6нам мы можем схватить Луизы, и наказать предателя.
Он осторожно уложил ее на подушки, но девушка тут же приподнялась, опираясь на локти.
— Но, поскольку ты проснулась, я настаиваю на том, что нужно немного поесть. Нельзя же, чтобы ты вернулась домой, похожая на сироту из работного дома!
Ненавистные бессильные слезы снова обожгли ее веки.
— Мой дом в Ганновере. — объявила она.
— И как только я встану, немедленно отправлюсь туда.
— Хочешь сказать, что ты отправилась на зимнюю прогулку чтоб добраться до дома и заблудилась в этом лесу? Еще и умудрилась нарваться на бандитов.
Девушка пожала плечами, и этот безразличный жест отчего-то взбесил его. Девушка надменно вздернула подбородок и молча уставилась в одну точку, но Стефан видел, как тяжело дается ей напускное хладнокровие.
Стефан явно застал ее врасплох. Говоря по правде, Марианна никогда не считала себя сиротой, хотя родители давно уже лежали в могиле. И сейчас она вспомнила лицо матери, получившей известие о гибели мужа. Она так и не вынесла горя и вскоре умерла. Да, Марианна, разумеется, сирота.
